Стоковые изображения от Depositphotos
В новом году начать новую жизнь. Найти другую работу взамен опостылевшей. Пойти на какие-нибудь курсы. Заняться спортом, ЗОЖем и весом. Записаться на психотерапию и разобраться, наконец, со своим внутренним миром.
Я люблю слушать New Year's resolutions, новогодние обещания – они радуют, как радуют любые планы, говорящие о том, что там, за боем курантов и неизбежным новогодним обжорством, есть жизнь. Большинство этих планов будет забыто сразу после праздников, мы вспомним о них перед следующим Новым годом, причем в контексте «Никогда такого не было, и вот опять, ну ничего, в 2023-м я точно стану есть больше клетчатки и буду добрее к людям».
Но есть кое-что, что приводит меня в ужас. И чего в последнее время становится все больше, учитывая два пандемийных года, разрушивших множество социальных связей.
«Я собираюсь вернуть свою девушку и заставить ее полюбить меня снова». «Мой мужчина ушел, но я изменю себя, и он снова будет со мной». Люди, которым выпало в прошлом году пережить разрыв отношений – дружеских, любовных или семейных, – дают себе обещание эти отношения восстановить. Или хотя бы «закрыть гештальт», «подвести черту» и «получить объяснения, на которые имею право». В общем, разобраться с тем, что мешает двигаться дальше. Потому что расставание, особенно когда оно не по обоюдному желанию, – это травма, а травму надо лечить.
Мне сильно повезло: прошлый год не принес мне сколько-нибудь болезненных разрывов, и количество поздравительных открыток, которые я отправила и получила, не уменьшилось – все, кто мне по-настоящему дорог, по-прежнему со мной. Отношения, которых все же не стало, близкими не были, и их окончание вызвало разве что краткую досаду: расфренды, баны, пара неприятных разговоров из серии: «Нам не стоит больше общаться».
Правда в том, что несколько лет назад я переживала бы все это гораздо сильнее. Меня бы мучил вопрос: почему, за что, что со мной не так и как мне все вернуть обратно. Тот самый «незакрытый гештальт», на закрытие которого я бы потратила – да, собственно, и тратила! – много времени, нервов и сил.
Но знаете что?
На самом деле в расставании нет ничего трагического. В сущности, это не более чем неисполнение нашего желания быть с кем-то – жить, общаться, поддерживать отношения. И нет ничего глупее, чем нудно выяснять: почему? Ну почему человек меня больше не хочет? Физически, интеллектуально, эмоционально. Требовать объяснений, давать обещания, просить еще один шанс – в общем, пытаться «починить», а говоря откровенно, всеми правдами и неправдами стремиться получить то, что нам давать не хотят.
Выскажу непопулярную точку зрения: люди, решившие уйти из нашей жизни, не имеют перед нами никаких эмоциональных долгов. Они не обязаны даже объяснять нам, почему так решили. Содержать общих детей, гасить общие кредиты и разбираться с общим имуществом – должны. А поддерживать эмоционально – нет. Если только сами не хотят. Разлюбил, потерял интерес, заскучал или понял, что нет ничего общего. Этого достаточно, чтобы уйти. Точка.
Да, это обидно, неприятно, это бьет по самооценке. Но это не проблема того, кто уходит. Уйти – это неотъемлемое право человека. А попытки «вернуть», «заставить снова полюбить» и «сохранить» – нарушение этого права.
Человек, не способный принять тот факт, что с ним не хотят общаться, – потенциальный насильник. Человек, пытающийся «вернуть», – насильник действующий.
Какие бы мотивы он ни декларировал, руководит им на самом деле одно желание: заставить другого следовать его воле. Я это хочу, и ты мне это дашь. Твое мнение и твои желания меня не интересуют.
Звучит несколько драматично, но только до момента, пока в новостях не появляется очередная жуткая история о том, как мужчина калечит или убивает женщину, подавшую на развод. Отдельный ужас в том, что все это обычно подается под тошнотворным соусом: «Он пытался сохранить отношения, но она отказывалась». Он был в отчаянии, для него это была трагедия, бла-бла-бла, в общем, «она его довела» и «все не так однозначно».
Все абсолютно однозначно. Один человек не хочет больше быть с другим человеком. Он имеет на это право мне зависимости от причин этого нежелания. Он имеет право не быть объектом попыток что-то там сохранить. Потому что он не объект. Не раб. Не вещь. И потому что невозможно заставить кого-либо испытывать любовь, желание, дружеские чувства – только потому что другому этого хочется.
Культура расставаний, на мой взгляд, заключается в одном простом действии: оставь в покое того, кто ушел. Прими и уважай его решение. Переживи свои тоску и обиду самостоятельно, как взрослый человек, а не как трехлетка, орущий на полу в торговом центре из-за того, что родители отказались купить ему шоколадку.
В попытках вернуть того, кто не хочет быть с тобой, нет ни капли романтики и ни капли любви. В них есть только насилие над свободной волей другого человека: «заставить снова полюбить». Заставить? Серьезно?
Да, к сожалению, серьезно. Иначе не было бы всех этих диких историй, финал которых, увы, предсказуем: когда заставить не получается, появляется агрессия – отомщу, накажу, мне больно, и я сделаю тебе в сто раз больнее. Мне довелось пережить лайт-вариант, не зашедший, слава богу, дальше сталкерства и вербальной агрессии, но даже это ясно показало: передо мной человек с ментальностью насильника.
И потому я никогда больше не поддержу даже самых близких в стремлении вернуть, починить, понять, доказать и прочее. Я скажу: милая, у тебя, как теперь принято говорить, фляга засвистела. Тот, кто тебя бросил, безусловно, скотина и гад, но он свободная скотина, и единственный разумный выход из всего этого – смириться с его гадским решением и жить дальше. Как бы обидно, грустно и печально это ни было.
Вот это, пожалуй, и будет моим запоздалым новогодним обещанием 2022: уважать чужое право не хотеть быть со мной. Принимать такого рода потери спокойно – потому что их, таких потерь, будет еще много. Ведь тут, за елкой, мандаринами и курантами, есть жизнь – у кого новая, у кого старая, но с планами и надеждами. Которые, может, и не исполнятся, но попытаться-то стоит.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.
По сообщению сайта Газета.ru